Начало национально-освободительной борьбы тувинских аратов: восстание «Алдан-Маадыр», или восстание «Шестидесяти Богатырей».

Новости Тувы

Участники восстания считаются в Туве национальными героями.

До этого восстания, в основном тувинские араты выражали своеобразно протест против гнёта династии Цин, местных нойонов (богачей) и некоторых российских и китайских торговцев тем, что они массово угоняли у них скот и раздавали его простым беднякам. Особенно массово это было во время мелких и почти единичных восстаний в 1876-1878.
От тяжёлой голодной жизни, от произвола и насилий феодалов десятки аратов уходили из под подчинения в степи, леса и горы. Усилился переход тувинцами русской государственной границы.
Араты, ушедшие в горы и степи самой Тувы, объединялись в группы и совершали налёты на стада нойонов, баев, на караваны торговцев.
В это же время усилились набеги тувинцев на монгольские земли с целью угона скота. Главными организаторами таких набегов были тувинские нойоны и чиновники. Под угрозами они заставляли своих подчинённых аратов заниматься конокрадством. Они создавали из голодных и раздетых аратов шайки кайгалов, снабжали их всем необходимым для скотокрадства и направляли в монгольские земли, а затем принимали основное участие в дележе скота. Однако, в случае поимки кайгалов монголами с поличным, нойоны и чиновники безжалостно отдавали под суд своих подручных, а сами оставались в стороне.

Араты же считали, что наказание вместе с ними должны нести их покровители, ибо по их воле приходилось заниматься кражей. На этой почве возникали серьёзные конфликты, перераставшие рамки личных отношений, превращаясь в события крупной общественной важности.
Все араты – авторы воспоминаний о восстании – утверждают, что восстание Алдан-Маадыр произошло потому, что над кайгалами Самбажиком, Дажимой и другими был назначен суд.

Приведённые выписки из воспоминаний показывают, что дело началось с простого разбоя группы аратов, которые, ища выход из тяжёлого материального положения, созданного голодом, нанялись к нойонам. Отказавшиеся явиться на суд и ушедшие в степь Оргу-Шоль люди Самбажика и Дажима поселились на горе Кара-Даг. К их группе скоро присоединилась другая, состоявшая из четырёх человек. Эту группу возглавлял Кожагар-Комбулдай, который отказался выполнять указание своего нойона в очередной раз красть скот.
Так образовалась группа в 16 человек, которая стала пополняться новыми людьми. К осени 1883 г. вокруг Дажимы, Самбажика и Кожагар-Комбулдая объединилось несколько десятков человек. Основной костяк образовала группа из 60 человек, по числу которых и всё движение, в которое позже включились новые десятки людей, стало называться «алдан-дургун», то есть, 60 беглецов.
Состав же алдын-маадыр, за исключением указанных 60 человек, был больше. Разные источники указывают разные цифры – от 80 до 200 человек, а Чооду Дозур, принимавший участие в подавлении восстания, насчитал до 300 восставших. Вне всякого сомнения, дургунов было значительно больше 60.
Руководителями восстания стали арат-бедняк Самбажик и бывший мелкий чиновник Дажима.

Восставшие основали на горе вооруженный лагерь. Участники восстания были вооружены кремневыми ружьями, порох они, как это было принято у тувинцев, изготавливали сами. Они постоянно практиковались в стрельбе. Лагерь находился под охраной часовых, расставленных на высотах для предупреждения подхода солдат тувинских правителей.
Кожуунское начальство, узнав об уходе аратов в горы, направило к ним своих чиновников с целью уговорить их вернуться в свои аалы и примириться с властями. Восставшие ответили на это решительным отказом.
Они заявили: «Чем быть под вашей властью, мы сделаем Кара-Даг ханом, а Оргу-шоль троном. Вы нас направили на воровство и вы же ворованное нами разделили между собой.»
После этого правителями двух хемчикских кожуунов ещё предпринимались попытки уговорить беглецов, но все они закончились полным провалом. Восставшие не доверяли чиновникам и продолжали оставаться на Кара-Даге, где провели зиму 1883-1884 г.

Деятельность восставших сводилась главным образом к тому, что они совершали налёты на нойонов-чиновников и угоняли у них скот. Так же, они пытались схватить наиболее злостных баев-чиновников, в особенности всеми ненавидимого нойона Сенге, но это им не удалось.
Захват скота усилился весной и летом 1884 г. Заряжаясь их примером, араты, непосредственно не примкнувшие к ним, совершали подобные налёты на тувинских, китайских и русских скотовладельцев. Иногда восставшие приезжали в селение и призывали: «Что вы сидите, товарищи, надо нестись верхом», то есть, уходить в степи.

Массовые волнения летом 1884 г. помешали тувинским чиновникам вернуть своевременно русским купцам скот, что они должны были сделать по договору 24 августа 1883 г.

Само собой разумеется, что сам факт пользования свободой на протяжении года привлекал симпатии аратов к дургунам, популярность их в народе росла. Пример их становился заразительным и представлял очевидную опасность для господствующего класса в Туве.
Между тем, чиновники кожуунов в районе восстания не имели достаточно сил, чтобы справиться с дургунами, поэтому они уничижительно обратились за помощью к амбын-нойону, который, в свою очередь, обратился к цинскому правительству и властям Российской Империи.
Получив разрешение на подавление восстания, амбын-нойон объявил принудительную мобилизацию. Общее количество «танмынских цириков», то есть солдат, принадлежавших амбын-нойону, достигало более 300 человек.
Амбын-нойон, как можно судить по деятельности карательного отряда на Хемчике, дал указание расправиться с восставшими и их родственниками самым беспощадным образом. Жизнь их была поставлена вне закона, а имущество отдано на «поток и разграбление» солдатам.

Отсутствие бдительности и погубило алдан-маадыр в самом начале столкновения с амбын-нойонскими войсками. Когда дургуны подходили к ставке Дугара, солдаты последнего выскочили из засады. Удар пособников нойона расстроил ряды восставших, и они начали отступать.
Спасаясь от превосходящих их по численности врагов, они бросились к реке Хемчик, но, не имея плана действия, разбежались в разные стороны. Трёх дургунов же пристрелили у реки.
Значительная часть алдан-маадыр была захвачена в плен, а некоторые ушли в горы и скрывались в тайге.

Началась кровавая расправа над пленными.

Захваченных пленных солдаты свозили в устье реки Чиргакы, где было поставлено 10 юрт, в которых чиновники производили допросы.
Пленных подвергали жестоким пыткам. Дажиму девять дней беспрерывно били. Ему так же, как и другим восставшим, загоняли под ногти иголки и выворачивали руки.
Участников алдан-маадыр судил сам китайский генерал-губернатор. По решению суда, 43 участников восстания были казнены.
Головы казнённых сложили в тальниковые корзины, и, погрузив их на верблюдов, по шесть на каждого, вывезли в Туву. При этом тувинские араты должны были выплатить по особой раскладке стоимость перевозки голов казнённых. Плата была очень большая, так что из-за неё тувинцы не могли расплатиться с российскими торговцами весной 1885 г.

Эти головы привязали к жердям, на которых были прикреплены дощечки с надписями. Головы стояли на перекрёстках дорог, висели целые месяцы под палящими лучами солнца, чернея от дождя и ветра. Варварство феодалов устрашало слабых, у сильных же вызывало новый прилив ненависти к кучке изменников и предателей – палачей тувинского народа.
За оставшимися членами алдан-маадыр охотились и судили до лета 1885 г.
Бедняк-арат Самбажик был расстрелян. По воспоминаниям аратов, Самбажик во время расстрела вёл себя очень твёрдо, пощады не просил и резко высказывал свою ненависть к нойонам.
Тувинские чиновники поймали и подвергли страшным пыткам и истязаниям ещё несколько десятков человек.
Чиновникам и солдатам же был дан строгий указ: истреблять 60 беглецов до основания. Селения – до тла сжигать и грабить, у мальчиков выкалывать глаза а девочкам ломать берцовые кости.
В результате таких насилий феодалов пострадали сотни людей, целые селения были уничтожены и разграблены.

Ничего подобного история Тувы прежде не знала. Кровавая расправа с восставшими – это не проявление правосудия, а жестокая месть классового врага. Ненависть к аратам, как к своим врагам, заставляла тувинских феодалов беспощадно уничтожать восставших, которые своим примером не могли не возбуждать народные массы к сопротивлению феодальному гнёту.

Вот так закончилось восстание притесняемых и угнетённых. Закончилось, чтобы через несколько десятков лет вспыхнуть с новой силой, и закалить тувинский народ в горниле революции и гражданской войны, и вернуть власть в руки простого народа…

Стоит добавить, что классовые отношения в тувинском обществе затемнялись множеством пережитков патриархально-родовых отношений, то, естественно, что и классовая борьба принимала здесь своеобразные формы. Стихийное возмущение алдан-маадыр, подобно всем крестьянским бунтам феодальной эпохи, было весьма примитивно по своей идеологии, ибо она всё ещё носила на себе черты патриархально-родовых представлений. Однако, она имела важное историческое значение в жизни тувинского народа: она углубила традиции борьбы народа против своих угнетателей и обогатила его опытом для дальнейшего противостояния за своё национальное и прежде всего социальное освобождение.

 

 

Оставьте свой комментарий

Ваш электронный адрес не будет опубликован. Помеченные поля обязательны для заполнения *

Используйте эти HTML тэги и атрибуты: <a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <s> <strike> <strong>

*

Lost Password

Sign Up